Мы повстречались с ним возле дота
Он был полковник почти известный
Мы с ним стреляли из пулемета
И он женился. Пока нетрезвый.
Он пил немного, всего литрушку,
Литрушку за день – так не бывает!
Одно смущало: почистит пушку
И вечно смазку не закрывает.
Но я внимания сперва не обращала
Такой мужчина мне службой даден
И все, что можно ему прощала
Все, даже смазку, буть он
неладен.
А он, стреляя, был в ошизеньи:
То вдруг обнимет,- «Люблю!»– говорит,- «и баста!»
А то подхватит, и в оружейню,
А там открыта для пушек смазка!
А он, скотина, ну как нарочно:
Раз нет в уставе, говорит, - второстепенно…
Скажи, ефрейтор, ну разве можно
Стрелять и гадить. Одновременно?
А я портянки ему стирала,
Масксеть крепила ему на каску,
И все просила, все умоляла:
Стволы почистил – закрой, блин, смазку!
И, с горя плюнув, ушла к соседу,
Ведь у соседа – лишь нож кухонный…
На кухне тюбик ружейной смазки
Глядит уныло в проем оконный.